Ботагоз Жуманова
— Народный банк — единственный банк, который не пользуется деньгами ЕНПФ в качестве депозитного фондирования. Расскажите, почему?
— В конце 2015 — начале 2016 года на банковском рынке достаточно остро стояла проблема с тенговой ликвидностью и на уровне государства рассматривался вопрос выделения денег банкам из ЕНПФ. Однако к моменту их фактического выделения, проблема ликвидности в нашем банке уже была решена. У нас уже было достаточно тенговой ликвидности, чтобы обеспечивать самих себя, поэтому обращаться к средствам ЕНПФ не было необходимости. Это причина номер один.
Вторая причина заключалась в том, что когда выделялись деньги ЕНПФ, то банки должны были использовать их совокупно с программой «Даму» субсидирования процентной ставки по кредитам МСБ. Но наши собственные процентные ставки по кредитным бизнес-программам конкурентоспособны и без фонда «Даму» — мы кредитуем МСБ на уровне 12-13% годовых.
Что отличало Народный банк всегда? Диверсификация.
Сейчас по последним данным у нас есть более 3,5 триллионов тенге на счетах физических и юридических лиц. Около 50% из них в национальной валюте. У банка самая высокая доля по депозитам физ и юр лиц, и когда мы консолидируем текущие и срочные счета, то получаем достаточно низкую ставку привлечения с рынка.
Зачем же тогда использовать деньги ЕНПФ?
— Ваша позиция по отношению к деньгам ЕНПФ не изменится в этом году?
— В этом году брать пенсионные деньги мы тоже не планируем. Мы видим, что в целом приток ликвидности у нас есть — за год она даже выросла на 3%.
— Дочка российского Сбербанка за 10 лет значительно увеличила свою долю на рынке, так же в свое время она фондировалась за счет средств ЕНПФ. Как вы считаете, какое отношение должно быть к не казахстанским банкам в отношении предоставления средств для развития? Мне как вкладчику, например, все равно, какой банк приносит доходность, главное, чтобы банки давали хорошую доходность.
— Достаточно актуальный вопрос. У нас есть по нему позиция. Во-первых, нужно разделить понятия: помощь банкам как финансовым институтам или государственные программы по поддержке субъектов МСБ и/или населения, где банки выступают операторами. Мы считаем, что все, что касается государственной поддержки и помощи, в этом должны участвовать только казахстанские банки.
Что касается государственных программ, которые работают в Казахстане, то, конечно, неважно какой банк будет оператором — все могут участвовать на равных условиях, лишь бы банк соответствовал критериям и требованиям регулятора.
В роли оператора могут работать все, но когда речь идет о государственной помощи банкам на поддержание финансовой устойчивости, то мы считаем, что материнские компании должны сами помогать своим «дочкам», а не государство.
— Финансовый рынок уже 2 года после задания президента обсуждает концепцию модернизации пенсионной системы, однако она до сих пор не принята. В чем на ваш взгляд основные проблемы по ее изменению?
— В процессе обсуждения концепции есть несколько взглядов. Нужно смотреть на эволюцию рынка, все-таки большое время в Казахстане работали частные пенсионные фонды.
В группе «Халык», к примеру, под управлением был один из самых крупных частных пенсионных фондов. Мы показали свою состоятельность по уровню доходности и самому большому количеству вкладчиков Фонда. Потом произошла реформа, которая стала шоком не только для вкладчиков, но и для нас, когда все частные фонды объединили в один государственный.
И как вкладчики, мы тоже не знаем, сколько денег мы недосчитались, где эти убытки произошли и почему они произошли. Как вкладчики мы вправе знать, куда расходуются наши деньги в ЕНПФ, на что они тратятся, потому что эти расходы влияют на доходность.
Сейчас одна из рабочих моделей, которая рассматривается — отдать часть портфеля ЕНПФ частным управляющим компаниям на рыночных условиях.
Мы сами ждем, когда будет принята окончательная модель, потому что в рамках группы «Халык» у нас есть дочерние компании, которые имеют компетенции управлять пенсионными активами. Самое главное — мы умеем управлять, и доходность пенсионного фонда Народного Банка это доказывает.
— Вы считаете, что локальные управляющие компании способны управлять пенсионными активами ЕНПФ?
— Конечно, почему нет? Вот наша дочерняя компания «Халык финанс», к примеру, является одной из ведущих управляющих компаний, неоднократно получала признание лучшей инвестиционной компании, участвовала во многих сделках IPO, секьюритизации. В прошлом году, к примеру, наши ПИФы (паевые инвестиционные фонды) показали фактическую доходность более 7% годовых в иностранной валюте.
В целом, у каждой управляющей компании своя модель управления и инвестиционная политика: агрессивная или консервативная. Мы же понимаем, что в агрессивной политике всегда есть спекулятивная составляющая на металлах, на недвижимости и других активах. Поэтому мы считаем, что государство и рынок должны понимать, что и кто в конечном итоге стоит за той или иной управляющей компанией. Почему это важно?
Если завтра компания не покажет доходность или потеряет пенсионные средства, кто ответит по взятым на компанию обязательствам? В этом ключе, очень важно правильно выставить требования к управляющим, чтобы максимально обезопасить пенсионные деньги.
— В прошлом году глава Астана групп Нурлан Смагулов заявил о том, что в Казахстане ни один бизнес, связанный с заводами и производством не способен дать высокую стабильную доходность для инвестиций ЕНПФ. У Народного и Казкома большой пул корпоративного бизнеса, хотелось бы понять насколько это утверждение верно или субъективно.
— Если говорить о развитии инфраструктуры и инвестиционных проектах по строительству заводов и фабрик, то для этого уже есть Программы, через которые государство напрямую либо через квазигосударственные компании выделяет для развития и поднятия экономики Казахстана.
Для развития инвестиционных проектов очень важно долгосрочное финансирование с низкой процентной ставкой, потому что в этих проектах продолжительный период времени не будет никакой доходности.
Уже ведь есть большое количество отраслевых государственных программ, различных фондов и субсидий, которые на это выделяет государство.
Что касается, непосредственно проекта г-на Смагулова, не нужно забывать, что строительство торгового центра в Астане было обеспечено залогом. Напротив выделенных денег стояло стояло хорошее обеспечение в виде твердого ликвидного залога.
Если любая компания будет заявлять: дайте мне деньги ЕНПФ и я построю завод или дорогу, нужно понимать какое обеспечение готова поставить компания, чтобы закрыть риски.
Поэтому здесь нужен прозрачный механизм и жесткий контроль за использованием средств. Слышал, что на средства ЕНПФ в последнее время стали много претендовать.
Для того, чтобы развивать производственную инфраструктуру, на наш взгляд есть готовый рабочий механизм — государственно-частное партнерство. Тогда проекты реализует частный бизнес, имея гарантии со стороны государства, когда определенное время можно рассчитывать на стабильные денежные потоки. Мы считаем, что за ГЧП есть будущее именно в инфраструктурных проектах. ГЧП нужно продвигать, показывать реальные кейсы, потому что проектов много.
— Деньги ЕНПФ по большей части инвестированы в казахстанские компании и бумаги, насколько это правильно с точки зрения диверсификации? Тем временем, казначейства банков показывают гораздо большую доходность, и часто доходность казначеев доминирует в структуре доходности банков.
— Мы поддерживаем, чтобы деньги ЕНПФ работали в национальной валюте. В нашем портфеле есть компании, которые мы кредитуем в иностранной валюте, потому что у них есть валютно-экспортная составляющая, но все же большая часть кредитного портфеля сформирована в национальной валюте.
В части казначейства, нельзя сказать, что есть общий тренд у всех банков. Все зависит от специализации и размера банка. Мы крупный универсальный банк, номер 3 среди всех частных банков СНГ, поэтому основная доходность банка не складывается только с дохода казначейства.
Казначейство приносит порядка 15-20% доходности всего банка. Другие игроки, более специализированные, более мелкие имеют более высокую долю доходности, которую приносят операции с ценными бумагами и валютой.
Но даже если сравнивать инструменты, доходность беззалогового потребительского кредитовании в Казахстане гораздо выше (56% годовых — прим.автора), чем доходность государственных облигаций.
— Кстати, о кредитовании. ЕНПФ по сути является важным элементом кредитной экосистемы. Банки не выдают кредит человеку без подтверждения доходов, ежемесячный платеж не должен быть выше чем 50% от ежемесячного подтвержденного дохода. А подтвердить официальные доходы можно только через ЕНПФ и ГЦВП. То есть, фактически ЕНПФ вписал себя в банковский сектор.
— Это может измениться в любой момент. Да, подтвердить доход клиента банк сейчас может через выписку ЕНПФ или ГЦВП. Но мы идем к «Цифровому Казахстану», когда все государственные компании должны переходить на онлайн-сервисы, и роль ЕНПФ в этом смысле может отпасть.
К примеру, в других странах всю информацию о заемщике можно получить в кредитном бюро. Именно они собирают данные сотовых операторов, коммунальных и других служб, чтобы понять все расходы и обязательства физического лица.
И банки работают с разными кредитными бюро, потому что помимо кредитной истории, можно увидеть сколько в месяц вы тратите на коммунальные платежи, сколько на телефон, какие налоги оплачиваете, и уже исходя из этого можно определить уровень платежеспособности физического лица, без ЕПНФ и ГЦВП.
Фактически выписку от ЕНПФ в качестве требования от клиентов придумали банки сами для себя, чтобы ориентироваться в уровне платежеспособности заёмщиков. Но ведь теперь есть огромное количество данных, которые можно использовать для этого. Не за горами «электронный паспорт», который будет содержать всю информацию о человеке, и которым могут пользоваться банки для оценки клиентов.
— Зачем вообще тогда нужны отделения ЕНПФ, если выдачу счет-выписок можно отдать в государственные ЦОНы, Казпочте и банкам с большой филиальной сетью. Это будет же намного проще и дешевле. А все отделения ЕНПФ можно сразу закрыть и оптимизировать ежегодные расходы на ее содержание в 1 млрд.тенге!
— Могу сказать, что работа в этом направлении уже ведется. Например, рассматривается механизм выдачи пенсии по возрасту через НАО «Правительство для граждан» с дальнейшим зачислением денег на счета в БВУ. Само Министерство труда и соцзащиты продвигает этот механизм.
В Казахстане всего 3,5 млн. человек получателей пенсий и пособий, из них 2 млн. человек обслуживаются в Халыке и 600 тыс. в Казкоме. После объединения мы будем занимать 70% рынка, а 24% — это «Казпочта», потому что они делают доставку на дом и присутствуют во всех населенных пунктах Республики.
С ГЦВП ежемесячно мы получаем около 120 млрд.тенге, которые в этот же день зачисляем на счета получателей пенсий и пособий. С ЕНПФ в год к нам поступает порядка 110 млрд.тенге, то есть, в 10 раз меньше. И мы работаем с ЕНПФ по прямому договору, как и другие банки.
Зачем это делать через ЕНПФ, когда уже есть отлаженная схема по выплате пенсий и пособий с ГЦВП, когда так же можно реализовать выплату добровольных пенсионных накоплений?
Идеология министерства труда такова: ЕНПФ будет перечислять средства вкладчиков в НАО «Правительство для граждан», а они в свою очередь по отработанному механизму будут зачислять на счета пенсионеров в различных БВУ. Тогда единым филиалом обслуживания населения по вопросам пенсий и пособий по сути станет НАО «Правительство для граждан», ЦОНЫ и их подразделения.
Зачем человеку ходить в несколько мест, когда все можно сделать в одном?
Мы идем к этому.
— Как вы считаете, что необходимо делать людям 35+, чтобы уже сейчас создавать для себя правильные предпосылки для времени, когда они уже не смогут активно работать? Халык банк считают «банком для пенсионеров», но ведь можно из этого сделать большой плюс, если создать правильное пространство и правильную атмосферу и опыт обслуживания.
— У нас в Халыке 7.8 млн. клиентов и только 2 млн. из них являются получателями пенсий и пособий. Конечно, мы ставим перед собой такие задачи, уже сейчас мы делим пенсионеров как минимум на 3 категории: которые только ими становятся, которым до 75 лет и выше 75 лет. У них разное поведение и потребности.
Сейчас большая часть наших каналов продаж, расположенных в районах, обеспечивает полноценное банковское обслуживание получателей пенсий и пособий.
Мы более 5 лет осуществляли работу по переводу получателей пенсий и пособий на карточки. При этом необходимо было развивать соответствующую инфраструктуру (банкоматы, отделения, платежные терминалы), изменять продукты и сервисы. Мы постарались создать все условия для того, чтобы им было легко перейти на дистанционное и самообслуживание.
К примеру, для пенсионеров у нас пожизненно бесплатная карточка и самые низкие тарифы по обслуживанию пенсионеров в кассах. Ниже только у государственной «Казпочты».
Сейчас в рамках предстоящего объединения с Казкомом мы готовим очень хороший апргейд наших продуктов, услуг и сервисов для всех наших клиентов. В том числе будет и реформатирование каналов продаж.
Что касается новых продуктов, то мы одни из самых больших радетелей развития такого продукта как «страхование жизни». Это ведь хорошая альтернатива и депозитам тоже, ведь накопительное страхование жизни популярно и востребовано во всем мире.
— Скажите, а пенсионеры в Казкоме отличаются от пенсионеров Халыка?
— В Казкоме больше «молодых» пенсионеров, проживающих в городах.
— А пенсионеры генерят банковский бизнес или только транзакционный поток?
— Мы практически единственные, кто предоставляет кредиты пенсионерам и хочу сказать, что в части возврата и качества — они самые лучшие заемщики. Доля пенсионных кредитов около 12% от всего портфеля.
До 4 млн. тенге сроком до 4 лет могут получить беззалоговый кредит пенсионеры в Халык Банке. В среднем в год мы выдаем около 100 тысяч кредитов пенсионерам на сумму 60 млрд.тенге.
В части транзакционного бизнеса можно отметить стабильные платежи (налоговые, коммунальные), операции по обмену валюты, Р2Р переводы. И несомненно это остатки на счетах и пенсионные депозиты.
Мы часто проводим опросы среди пенсионеров. И мы понимаем, что более старшее поколение приходит в банк не только за получением пенсии, но и увидеться друг с другом, пообщаться как в клубе по интересам. Часть из них настолько привыкла к работникам банка, что даже стараются обслуживаться у одного менеджера или кассира.
— Здесь я хочу задать чисто пользовательский вопрос. Среди населения распространено мнение, что если не снять всю пенсию до копейки, то эти копейки спишутся. Поэтому нужно обязательно идти за пенсией в кассу, а не в банкомат, который меньше 200 тенге не выдает.
— Примерно около 20% пенсионеров, которые получают пенсию по карточкам все равно приходят в кассу банка, так как хотят снять со счета все деньги. Это миф, что деньги спишутся или пропадут со счета.
